КВИР - Я брал у Руперта Эверетта

Я брал у Руперта Эверетта

Каждую осень у меня случается психо-духовный кризис. Как правило, это происходит в середине октября, но в этом году рано похолодало.

1 ноября на кинофестивале "Бок о бок" Руперт Эверетт представил свой фильм "Счастливый принц" - об Оскаре Уайльде. И это прекрасный повод вспомнить о другом визите знаменитого британца в Санкт-Петербург - осенью 2007 года, когда автору "Квира" было поручено взять у него интервью.

Я гулял в ненастный день по каналу Грибоедова, и подхватил легкую достоевщину. Началось самокопание в грязном белье, захотелось к старухам или в казино. Но тут я на беду подцепил от приятеля вирус Обломова, и началась у меня древнерусская тоска. Провалявшись пару дней под диваном, я пошел в аптеку за витаминами и бутылкой "Демидовского" бальзама, и тут меня настиг звонок любимого редактора. У центра было задание - проникнуть в "Центральную станцию" на встречу борцов со СПИДом, куда ожидался сам Руперт Эверетт, и взять приватное интервью.

Дело обещало быть опасным, самое то, чтобы прогнать мысли о старости и тщетности красоты. Казалось бы, что тут опасного? Но должен признаться, я панически боюсь гей-активистов. Политическая активность это что-то вроде болезни, которая, возможно, передается не только половым путем, как предупреждают врачи, но и воздушно- капельным. Да, они борются за наши права, но я боюсь, что с их подачи у нас разрешат гей браки, тут-то мне и конец. Хотя борцы со СПИДом - тип не опасный, а наоборот, очень даже полезный, они всего лишь занимаются информированием населения, а то вдруг кто про презервативы не знает?
К счастью моей мишенью был Эверетт, а не проблемы гей-организаций. Если честно, то про Эверета я знал мало, фильмы с ним помнил смутно, и вообще путаю его с Хью Грантом.

Пришлось его отгууглить. Из того, что я счел важным, упомяну аристократическое происхождение, колледж - бенедектинский монастырь, подростковую проституцию, подругу Мадонну, и год прожитый в России во время съемок у Бондарчука. Думаю этих ключевых слов достаточно для общего портрета. Из фильмов, кроме ни к чему не обязывающей комедии People про гей-тусовку на Ибице, вспомнилось постановка The importance of being Earnest по Оскару Уайльду, хотя эта, как и большинство его пьес, при переводе теряет весь смысл. Был еще хороший фильм Another Country про частный колледж и юношескую любовь-кровь-морковь. Просмотра комедий, где Эверетт играет с Мадонной или еще какой-нибудь Джулией Робертс, я избежал.

В общем, мнения я о нем был невысокого. Хотя в интервью на англоязычных сайтах он проявлял отличное чувство юмора. Как всегда, переводы для русских изданий отличались качественно проведенной кастрацией. Все же зацепиться было не за что, и я решил его отъетьюбить: наткнулся на несколько уморительных нарезок из ток-шоу, где он рассуждал о проблемах фингеринга (на BBC) и упоительно рассказывал о дружбе с Колином Фареллом. Думаю, после этого ток-шоу про Фарелла и поползли слухи. Руперту надо бы играть в КВН за сборную бенедиктинцев, у него молниеносное чувство юмора.

В общем, с журналисткой точки зрения я был неплохо подготовлен, и даже испытывал некоторый интерес к нему лично, его холеное произношение заведет любого англофила.

Я прокрался в "ЦС" пораньше, чтобы провести регонсценировку. Для встречи отвели кафе на первом этаже. Кучка деток суетилась, подготавливая столы, на классических активистов были похожи мало, плакатами не размахивали, а патетично ждали Рупа... ой, Руперта Эверета. В общем-то, неплохие ребята, я не раз замечал их в клубах: стоят тихонечко, всегда рады гондоном угостить. Всем присутствующим раздавали радужные шейные платки, которые большинство повязало по-пионерски. Я отказался от радугизации под предлогом, что у меня уже есть бумажные носовые платки. На киноэкране крутили My best friend`s wedding с Джулией Робертс. Я тихонько предупредил, что он этот фильм терпеть не может, это, как говорила Раневская "моя Муля", фильм, после которого ему долго не предлагали ничего, кроме семейных комедий. Мои замечания не приняли к вниманию.

"Едет! Едет!" - запричитали спидоборцы. Молодежь выстроилась в ряд, портьеры распахнулись и вошел Он.

Высокий, с классически английским выражением лица - смесь скуки и участливого безразличия. Руперт пожимал руки, терпеливо слушал милое лопотание, а один из мальчиков так расчувствовался, что сделал неловкий реверанс. Его сопровождала пестрая свита: дама в возрасте, которую я прозвал Розовой Пантерой, хотя на ней и не было розового, но походка так и звучала - тудум-тудум. По-моему, тихая вкрадчивость и запах денег, указывали именно на нее как на лидера. Бертил, из ООНовской организации ЮНЭЙДС, мужчина с мягким голосом, все время старавшийся успокоить возбужденную аудиторию и добиться от них конструктивных вопросов. Понятно, что он был на подобных встречах не раз, и, видимо, они часто переходят в галдеж и стенания. Был еще странный мужик лет пятидесяти, но в невероятной спортивной форме, я его лорнировал когда становилось совсем скучно.

Хотя скучать было некогда, как только Эверетт воцарился за столом, его тут же завалили проблемами. Он, в свою очередь, задавал странные вопросы, о количестве больных СПИДом, о популяции геев. Вопросы-то в принципе нормальные, но странно, что он не в курсе. Вообще, Эверетт скучал, мне было видно, что он слабо разбирается в проблемах некоммерческих организаций, но честно исполняет свой долг. Честно сказать, у меня бы на его месте терпения и на пять минут не хватило.

Наши слегка перегибали палку, наперебой рисуя ситуацию самыми черными красками, что не вызвало доверия у Эверета. Возможно, нашим борцам стоило сосредоточиться на обработке Розовой Пантеры, Бертила, и остальных представителей международных организаций. А что Эверетт? Это так, свадебная генеральша. Правда, мы немного оживились, когда один из мальчиков пожаловался, что им приходится не только рассказывать, но и показывать, как надевать гондоны, и иногда по три раза одним и тем же людям. Еще запомнились слова активиста из Екатеринбурга о том, что им сложно работать, потому что аудитория "девственна". И то, какие обертоны зазвучали в его голосе, меня насторожило.

Тут еще кто-то неудачно попросил Руперта... спеть. Представьте англичанина, который съел лимон, это же вообще лицо наизнанку. Поняв, что больше никто не хочет изображать маленькую антиспид-конференцию, а жаждут фан-клуба Эверета, я решил вмешаться: "Руперт, съемки в России длились 16 месяцев... У вас были приключения романтического характера?"
- No! 16 month and nothing! - заотнекивался он.
- Неужели? А вы такой сексуальный в этой казацкой униформе! И не соблазнили никого из съемочной группы? - напирал я. Его глаза предательски блеснули: "No, I had no sex in Russia"

Улыбнувшись, я мягко промурлыкал: "We have to fix it". Переводчица замялась, пытаясь помягче перевести мое пошлое предложение исправить ситуацию. Я говорил по-английски, потому что переводчица работала хорошо, но когда доходило до сленга, путалась. Эверетт стал рассказывать, как, к своему удивлению, в деревне под Смоленском он наткнулся на невероятную хабалку (Queen), которая существовала вопреки всем законам гомофобии - носила яркие тряпки, побрякушки, жутко манерничала и вообще была трактористом. Эх, знал бы он, как трудно найти толкового тракториста на селе! Переводчица никак не могла понять, с королевой чего Эверетт встречался под Смоленском.

Я мягко вернулся к теме секса: "But you were here in ’91! Sure there was a gay society, especially in Moscow! All those actors and ballet dancers..."

Эверетт продолжал упорствовать, но припомнил историю о "молодом французе, его помощнике (Assistant)", гее, который отправился на плешку, и был там ограблен и раздет до гола. В тридцатиградусный мороз. Хорошо он хоть под Смоленском не французил, там это дело не любят.

Решив сменить тему, я поинтересовался, согласился бы он сыграть в еще каком-нибудь русском фильме или хватит? Он признался, что очень любит Чехова, его часто ставят в Англии, но всегда ужасно, потому что актеры никак не могут прочувствовать персонажи. "Русские такие эмоциональные!" - воскликнул Руперт. Я заметил, что есть какая-то мистическая связь между русской эмоциональностью и количеством алкоголя. Иностранцы радостно согласились, аудитория же напряженно замолчала. Ох, я ведь чуть не выдал Великую Тайну Русской Души. Скажете, я утрирую? Наверно, вы тоже русский.

Эверетт твердым голосом заметил, что раз уж мы заговорили о душе, стоит продолжить разговор в баре. Тут к нему ломанулись за автографами, а потом и фоткаться с ним. Был будний день, и в клубе практически пусто. Мы оккупировали бар, который только для мужчин, но в качестве исключения пустили и теток. Увидев клиентов, бармен выключил футбол и поставил диск "Казаки": хлопцы в папахах начали ловко тарасобульбить друг дружку. Переводчица ойкнула и отвернулась смотреть фильм через отражение в стекле. "А что это за мужик?" - спросил нереально красивый бармен Максим. А вот, говорю, актер Руперт Эверет. "И что, тоже голубой?" - с досадой спросил Максим. "Все умные люди давно уже голубые", - холодно ответил я.

Руперт купил всем желающим выпить, но народ вежливо отнекивался, и если решался взять сок, то смущенно потягивал его в сторонке. Я, он и Розовая Пантера выпили водки, потом еще, потом еще. От него исходило приятное тепло и пахло морем. "Руперт, наши читатели просили спросить, а у тебя есть бойфренд?". "Yes... but I’m always ready to cheat!", - честно признался он. Розовая Пантера фыркнула: "Men are shit!", и пошла мародерить юных поклонников Рупа.

Мы еще немного поболтали о клубе, о проблемах гей-вульфа в средней полосе, и договорились встретиться за завтраком для продолжения интервью. "Боюсь, единственный шанс взять это интервью - это проснуться вместе, а то я просплю!", - вздохнул я. На том и порешили, правда, до интервью дело так и не дошло, не люблю болтать в постели.

Впервые опубликовано в "Квире" №52

05 НОЯБРЯ 2018 АНДРЕЙ ВИШНЯКОВ